Верховный суд призвал быть внимательным к экспертизе
Машина попала в открытый канализационный люк. Суды нашли виноватого, но не определились с тем, была ли у водителя возможность спасти автомобиль. Решая этот вопрос, апелляция запутались в выводах экспертизы. О том, как важно быть внимательным к деталям, напомнила коллегия по гражданским спорам Верховного суда.
Открытый люк привел к аварии
Житель Орла Дмитрий Колядин*, управляя собственным «Мерседесом», наехал на открытый люк, который находился на проезжей части. Машина получила повреждения. Эксперт-техник составил акт осмотра автомобиля и оценил восстановление в 1,2 млн руб. Колядин решил, что за ущерб должен заплатить «Орелводоканал» — организация, которая и должна отвечать за состояние коммуникаций. Чтобы взыскать ущерб, он обратился в суд. Суд назначил автотовароведческую экспертизу, которую поручили ООО «Реал-Консалт». Согласно заключению эксперта, ремонт автомобиля должен был обойтись в 0,92 млн руб., при том, что рыночная доаварийная стоимость автомобиля на дату аварии составляла 1,4 млн руб., а стоимость того, что осталось от машины после аварии — 0,5 млн руб. Тем временем, Колядин продал машину за 240000 руб.
Уменьшенная компенсация
Первая инстанция, Советский районный суд города Орла, согласилась, что ответственность за произошедшее — на «Орелводоканале», поскольку именно эта организация отвечает за люки на проезжей части. Суд полностью удовлетворил иск. В апелляции, Орловском областном суде, назначили новую экспертизу, которую поручили Орловской лаборатории судебной экспертизы Минюста. Результаты экспертизы подтвердили выводы, сделанные в изначальном заключении эксперта-техника.
Такой вывод суд сделал, основываясь на результатах экспертизы. В заключении специалистов говорилось, что при скорости движения 40 км/ч остановочный путь автомобиля составляет 48 м, при скорости 60 км/ч — 95 м. Всё посчитав, суд пришел к выводу, что у водителя была техническая возможность предотвратить наезд на открытый люк. Рассуждения сводились к тому, что если остановочный путь будет больше удаления автомобиля от места наезда на препятствие в момент возникновения опасности для движения, то это значит, что водитель не мог предотвратить наезд на препятствие, вовремя затормозив. И наоборот, если остановочный путь меньше удаления автомобиля от места наезда на люк, это значит, что такая возможность была.
Суд произвел расчеты, остановился на втором варианте и уменьшил компенсацию. Расходы на экспертизы поделили поровну между Колядиным и «Орелводоканалом» (Дело № 33-2320/2018).
Внимательность к деталям
Колядин оспорил апелляционное определение в Верховном суде. Дело рассмотрела Коллегия по гражданским спорам под председательством судьи Сергея Асташова (дело № 37-КП9-8).
В определении ВС указал на то, как суд должен оценивать экспертное заключение — и пришел к выводу, что в деле Колядина суд ошибся в оценке. Заключение для суда необязательно в принципе, говорится в определении, и оно оценивается как и другие доказательства — смотреть надо на его относимость, допустимость и достоверность, изучив при этом связь доказательств в совокупности.
Облсуд изучил экспертное заключение и сделал выводы о том, как рассчитать, была ли у водителя возможность избежать наезда на препятствие. Но вопреки правильным выводам об остановочном пути и возможности избежать ДТП, суд при расчете исходил не из того, как далеко была машина от препятствия, а из расстояния от места наезда на люк до полной остановки машины. Это ошибка, указал ВС. Обнаружив, что апелляция неверно оценила экспертное заключение при установлении фактических обстоятельств происшествия, ВС отменил апелляционное определение. Дело отправили на новое рассмотрение в апелляцию (на момент публикации не рассмотрено).
г. Екатеринбург, ул. Горького, д. 26, бизнес-центр «Деловой дом на Набережной», этаж 3, офис 303/3.
Верховный Суд призывает внимательнее относится к правилам назначения и проведения судебной экспертизы
В сентябре 2017 года гражданин П. (далее — истец) приобрел у ООО «Мейджор-авто ЛР» (далее — Общество) автомобиль «Ягуар» стоимостью 4 млн рублей с шестилетней гарантией от коррозии. По прошествии 5 лет в автомобиле образовалась сквозная коррозия лонжерона.
П. потребовал у Общества провести гарантийный ремонт (срок гарантии — 6 лет), однако продавец не признал случай гарантийным и отказал истцу в иске, предложив отремонтировать автомобиль за счет самого владельца. В ответе на претензию П. Общество предложило заключить соглашение, в котором Общество обязуется провести бесплатные ремонтные работы, если П. откажется от подтверждения производственного дефекта.
Официальный дилер ООО «Ягуар Ленд Ровер» в письме сообщил, что гарантия на данный автомобиль составляет 3 года, и до 6 лет она не продлевалась. П. направил иск в суд к официальному дилеру ООО «Ягуар Ленд Ровер» (далее-ответчик), требуя расторгнуть договор купли-продажи, возместить стоимость автомобиля, заплатить неустойку и штраф.
Что постановили суды
Районный суд назначил автотехническую экспертизу в АНО «Центр независимых экспертиз «Юридэкс» (далее- Экспертный центр). Экспертный центр должен был предоставить экспертные ответы на следующие вопросы:
- имеется ли в данном автомобиле дефект в виде сквозной коррозии силовых проводов правого лонжерона;
- если дефект имеется и является производственным, можно ли его устранить, каковы стоимость и сроки его устранения.
Ответчик попытался направить ходатайство об отказе в проведении судебной экспертизы и отводе экспертной организации. Районный суд ходатайство не удовлетворил.
Результаты экспертизы
Эксперт Ш. признал наличие указанного дефекта в автомобиле. В качестве подтверждения он описал механизм возникновения и развития данного дефекта и пришел к выводу, что тот имеет производственный характер. Но «вопрос о существенности или несущественности недостатков товара или услуги является оценочным фактором и находится в компетенции суда».
Установить время возникновения недостатка эксперт не смог, но указал, что его можно устранить. Стоимость ремонта — 953,7 тыс. руб., срок — 31,7 нормо-часа. Также эксперт указал, что после ремонта дефект может возникнуть снова.
Руководствуясь заключением эксперта, Районный суд пришел к выводу, что данный недостаток является существенным и носит производственный характер . В деле отсутствуют доказательства того, что недостаток появился в процессе эксплуатации.
Суд удовлетворил требования истца частично : договор купли-продажи между истцом и ответчиком был расторгнут; с ответчика взыскана стоимость автомобиля — 4 млн рублей, неустойка — 1 млн рублей и штраф — 1 млн рублей. Апелляция понизила размер неустойки и штрафа, остальное оставила без изменений. Кассация согласилась с решениями судов.
После этого Ответчиком была направлена жалоба в Верховный суд.
Позиция Верховного суда
Верховный суд рассмотрел материалы дела и обратил внимание на грубые нарушения:
- Районный суд поручил проведение экспертизы конкретной экспертной организации — АНО «Центр независимых экспертиз «Юридекс». Провел экспертизу эксперт Щ. на основании гражданско-правового договора с Экспертным центром. Однако Районный суд поручил проведение экспертизы организации, а не конкретному эксперту Ш., который не числится в штате указанной организации.
- Поскольку экспертиза была проведена не надлежащим учреждением, суд не имел оснований принимать экспертизу в качестве доказательства по делу.
- Суд при назначении экспертизы не вынес на обсуждение сторон вопросы о выборе учреждения или эксперта для ее проведения, о формулировании вопросов и т.д. Суд ограничился лишь выяснением мнения сторон по поводу возможности проведения экспертизы.
Допущенные нарушения не были исправлены судами апелляционной и кассационной инстанций. Верховный Суд отменил решения судов и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Определение Верховного суда от 08 февраля 2022 года № 5-КГ21-181-К2
ВС рассказал, что делать при неясной экспертизе
Суд не может сам разрешать вопросы, которые требуют специальных познаний – для этого проводятся экспертизы. Например, специалист в области почерковедения может подтвердить или опровергнуть подлинность подписи на завещании. Но что делать, если эксперт пришел к вероятностному выводу, и даже повторное заключение неполное и противоречивое? Областной суд проанализировал отношения наследодателя и предполагаемой наследницы и принял свое решение. Но Верховный суд указал на ошибку нижестоящей инстанции. Его указания пригодятся в любом деле, в котором оспаривается подпись на документе.
Наследодатель, который решил написать завещание, не обязан говорить об этом наследникам по закону. Они могут узнать о документе спустя много лет после его составления, когда настанет время получать наследство. Поэтому споры о подлинности завещания встречаются часто. Об этом рассказала юрист КА «Юков и партнёры»Ирина Орешкина. По ее словам, в каждом шестом подобном разбирательстве назначается почерковедческая экспертиза, и от нее обычно зависит, признают ли завещание недействительным. Правда, эксперт не всегда может точно ответить на поставленные вопросы, отмечает партнер юргруппы «Яковлев и партнеры» Кира Корума. Так случилось и в одном из дел, которое дошло до Верховного суда.
В нем эксперт изучал завещание дважды, но так и не смог четко сказать, подписал ли его наследодатель или кто-то еще. Как выйти из сложной ситуации с двумя неясными заключениям, разъяснил Верховный суд в определении 41-КГ 17-2 :
Суд не может подменить специалиста и сам ответить на вопрос исходя из фактических обстоятельств дела. Если заключение неполное, нечеткое, противоречивое – следует назначить еще одну (повторную или дополнительную) экспертизу.
Эта позиция может пригодиться в любых делах, в которых оспаривается подпись на документе, полагает Корума.
Экспертиза или факты
Такие указания гражданская коллегия ВС дала в деле Наталии Заболотной*, которая судилась с племянницей своего мужа Николая Татьяной Полозовой*. В 2010 году Заболотные сочетались браком, а спустя четыре года мужчина умер, оставив после себя дом и участок, купленные в 2002-м. Когда супруга отправилась их получать, она узнала о завещании. Оказывается, еще в 2001 году муж изъявил волю передать все, чем владеет, своей племяннице Полозовой. Поскольку наследники по закону (в число которых входит жена) обязательно получают часть имущества, Заболотная и Полозова были записаны долевыми собственницами дома и участка.
Но жена усопшего не готова была с этим смириться и оспорила завещание 2001 года. Хотя документ заверил нотариус, Заболотная была уверена, что подпись сфальсифицирована. Ведь супруг никогда не говорил ей о завещании или о том, что хочет облагодетельствовать племянницу. С такими аргументами наследница по закону обратилась в Неклиновский районный суд Ростовской области. Тот по ходатайству истицы дважды поручал сличить подпись с другими образцами Марине Сухомуд из «Северокавказского центра экспертиз и исследований». На основании ее заключений районный суд склонился к выводу, что завещание завизировал кто-то другой ( 2-1/2016 (2-485/2015;) ~ М-257/2015 ). Заболотная одержала победу, но недолгую.
Ростовский областной суд, который тоже изучил выводы экспертизы, трактовал их иначе ( 33-10884/2016 ). Апелляция сочла, что специалист не дала точного ответа на вопрос, расписался ли в завещании Заболотный или другое лицо. Областной суд обнаружил в заключении противоречия и неясности и вызвал эксперта для объяснений, но в заседание она не явилась. Поэтому коллегия решила оценить выводы экспертизы в совокупности с другими обстоятельствами. Они были таковы. Нотариус, заверившая завещание, подтвердила, что оно подлинное и не отзывалось. Своих детей у Заболотного не было, только племянница, и в 2001 году он жил по месту составления завещания. А его жена получила долю в наследстве и лишь спустя некоторое время стала оспаривать завещание. Это убедило коллегию, что в иске Заболотной надо отказать.
Как разрешить сомнения
Верховный суд решил направить дело на пересмотр – для новой экспертизы. Да, с одной стороны, заключение эксперты – это такое же доказательство, как и другие, и они должны оцениваться в совокупности. С другой стороны – нельзя исходить из фактических обстоятельств там, где нужны специальные познания, отметила коллегия ВС под председательством Игоря Юрьева.
Марина Костина из «Яковлева и партнеров» поддерживает решение ВС и настаивает на важности специального исследования. «Поскольку сам наследодатель уже не может подтвердить или опровергнуть подлинность своей подписи, нужна новая экспертиза, — говорит адвокат. – Иначе завещание оспорить невозможно».
«При всей неоднозначности решения апелляции» в ней видит рациональное зерно партнер правового бюро«Олевинский, Буюкян и партнеры» Магомед Газдиев. Судебная экспертиза не имеет исключительной силы, ее выводы можно (и нужно) оспаривать, потому что именно критическая оценка доказательств – залог правильного рассмотрения дела, убежден юрист. По его словам, решение нельзя принять лишь на основе выводов эксперта. Суд должен указать, почему он с ними согласен (или не согласен) во взаимосвязи с другими обстоятельствами, считает Газдиев.
