Подводные камни групповых исков

Подводные камни групповых исков

WP_Term Object ( [term_id] => 2 [name] => Новости [slug] => news [term_group] => 0 [term_taxonomy_id] => 2 [taxonomy] => category [description] => [parent] => 0 [count] => 2608 [filter] => raw ) ) —> Денис ПримаковМнения 21.08.2019

С 1 октября 2019 г. в гражданский процесс вводится институт групповых исков (гл. 22.3 ГПК РФ), а в арбитражном процессе принята новая редакция гл. 28.2 АПК РФ о групповых исках. Как известно, этот институт хорошо развит в странах англо-саксонского права, в первую очередь в США, Канаде и Австралии, Англии, где он известен под названием class action, а также в Израиле и с определенными отличиями в Китае. В странах континентального права он прижился меньше, и там, где он все же функционирует, как в Швейцарии, его называют «красивой машиной без двигателя». До последнего времени в России судебная практика демонстрирует, что этот институт не очень востребован, в отличие от США, где в год рассматривается 12 500 дел (7000 в федеральных судах и 5000 в судах штатов). Но может, что-то изменится после 1 октября 2019 г.?

Согласно ст. 225.10 АПК РФ и ст. 244.20 ГПК РФ, для подачи группового иска необходима совокупность следующих условий:

1. Имеется общий по отношению к каждому члену группы лиц ответчик.

2. Предметом спора являются общие либо однородные права и законные интересы членов группы лиц.

3. В основании прав членов группы лиц и обязанностей ответчика лежат схожие фактические обстоятельства.

4. Использование всеми членами группы лиц одинакового способа защиты своих прав.

В прежней редакции АПК РФ отсутствовали данные условия, а критерий участия в общем правоотношении требовал доказательства участия истцов в едином правоотношении, что отразилось на ограниченном использовании данного вида защиты. Но есть и отрицательная сторона необходимости соблюдения совокупности условий: ответчикам достаточно доказать несоответствие искового заявления одному из условий — и суд выносит определение о переходе к рассмотрению по правилам искового или административного судопроизводства.

Лицо, которое ведет дело в интересах группы лиц, должно быть членом этой группы и действовать от их имени без доверенности на основании заявлений о присоединении к иску. Принадлежность к самой группе отличает его статус от статуса процессуального истца (например, в порядке ст. 45–46 ГПК или ст. 53 АПК РФ). Но содержащаяся норма «в установленных федеральными законами случаях в защиту прав и законных интересов группы лиц также могут обратиться орган, организация и гражданин, не являющиеся членами этой группы лиц» искажает логику отличия статуса материального истца, у которого есть материально-правовые требования, от статуса процессуального истца. Иски в гражданском процессе, особенно в арбитражном процессе, по максимуму должны оставаться частными без патерналистского ока государства и подвластных структур.

После подачи иска должно быть опубликовано предложение о присоединении. На этом этапе к первоначальной группе может присоединиться любое лицо, которое имеет идентичное требование. Затем происходит утверждение (в терминах американского права — «сертификация») спора — предварительное судебное заседание, на котором суд решает вопрос о наличии необходимых условий для подачи группового иска.

Групповые иски подразделяются на два типа — opt-in и opt-out. В Англии закрепилась модель opt-in, согласно которой участники группы приобретают свой статус только в том случае, если на это будет прямо выражена их воля. В США в групповых исках закрепилась модель opt-out, согласно которой презюмируется, что потенциальные участники группы входят в ее состав; если они не желают быть участниками группы, то должны подать соответствующее заявление. В российском законодательстве избрана английская модель, которая, как показывает практика, тоже не повышает спрос на групповые иски. Однако если воспринять американскую модель, то необходимо ужесточать систему «сертификации» иска.

До введения института групповых исков в гражданский процесс существовала проблема, связанная с тем, что требования, вытекающие из группового иска в порядке главы 28.2 АПК РФ, носят экономический характер и должны быть связаны с предпринимательской или другой экономической деятельностью. Если помнить о том, что сами групповые иски в Англии и Америке первоначально были апробированы для защиты прав слабых граждан против больших сильных корпораций, то введение механизма группового иска в гражданский процесс — это восстановление баланса и справедливости, пусть и запоздалое. По логике, с самого начала групповые иски надо было распространять на потребительские, трудовые споры и на требования об охране окружающей среды, поскольку данные категории дел касаются максимального количества граждан.

Практически единственное отличие процедуры рассмотрения дела по групповому иску от рассмотрения по общим правилам — это специальные нормы в отношении самостоятельных споров по тем же основаниям. Если лицо, обратившееся с самостоятельным иском, присоединяется к требованию о защите прав и законных интересов группы лиц, арбитражный суд выносит определение о присоединении данного лица к требованию о защите прав и законных интересов группы лиц. При этом арбитражный суд, куда обратилось указанное лицо, выносит определение о передаче материалов дела в арбитражный суд, который рассматривает дело о защите прав и законных интересов группы лиц. Если же лицо отказывается присоединиться к групповому иску, то арбитражный суд приостанавливает производство по делу указанного лица до вступления в законную силу решения суда по делу о защите прав и законных интересов группы лиц. Ничего не говорится об особенностях раскрытия доказательств и стандартов доказывания.

Еще одним сдерживающим фактором для развития практики видится следующее. В США и в странах общего права суд присуждает пострадавшей стороне в групповом иске штрафные убытки (punitive damages) в размере суммы, которая может превышать действительный размер вреда в несколько раз. В РФ только в антимонопольном праве существуют оборотные штрафы — проценты с годовой выручки компании. Вводить ли оборотные штрафы по групповым искам — вопрос серьезный, поскольку, с одной стороны, без их введения теряется логика групповых исков, согласно которой большая компания строго наказывается за нарушение прав и законных интересов юридических лиц или граждан с целью предотвращения злоупотребления в будущем. Легко представить, что коммуникационная компания может заплатить за навязанную абоненту услугу в размере 3 руб. в месяц, даже если взыскивается за 1 год. С другой стороны, введение оборотных штрафов может навредить компаниям и поставить их в экономически уязвимую ситуацию.

Одна из недоработок нового этапа реформирования института групповых исков состоит в том, что остался не прописанным вопрос исполнения судебных актов по групповым искам.

Возьмем, например, ч. 3 ст. 37 ФЗ-135 «О защите конкуренции», которая и до введения групповых исков содержала норму о том, что лица, права и интересы которых нарушены в результате нарушения антимонопольного законодательства, вправе обратиться в установленном порядке в суд, арбитражный суд с исками, в том числе с исками о восстановлении нарушенных прав, возмещении убытков, включая упущенную выгоду, возмещении вреда, причиненного имуществу. В этом контексте представляют интерес разъяснения Президиума ФАС России от 11.10.2017 № 11 «По определению размера убытков, причиненных в результате нарушения антимонопольного законодательства», где сказано, что лучше обращаться в суд за взысканием убытков после подтверждения этого нарушения антимонопольным органом (follow-on иски), но можно и без предварительного обращения, однако в этом случае бремя доказывания лежит на истце. Вместе с тем остаются определенные лакуны. Во-первых, обращение в антимонопольный орган никак не снижает нагрузку на антимонопольные органы, а значит, это будет отражаться на сроках обращения в суд и на сроках исковой давности. Во-вторых, документ не разъясняет возможность предоставления информации по прошедшим проверкам по тем же основаниям. В-третьих, описанные концептуальные подходы к расчету убытков в документе рассчитаны явно для специалистов, что говорит о том, что роль антимонопольных органов в разрешении частноправовых споров остается весомой, а само ведение спора — сложным. В-четвертых, ФАС ничего не говорит о возможности взыскания оборотных штрафов в гражданско-правовых спорах по аналогии с тем, что ФАС взыскивает в рамках своих полномочий, в итоге мы получаем, что по существу можно взыскать реальный ущерб и, если повезет, упущенную выгоду. Конечно, при таких условиях необходимо продумать более существенные суммы по штрафам по групповым искам.

Настоящий этап реформирования института групповых исков — нужный, но явно недостаточный для того, чтобы привести в движение данный защитный механизм.

Автор — кандидат юридических наук, доцент кафедры процессуального права ВАВТ.

Яна Брутман: правообладатель vs блогер — правила игры

WP_Term Object ( [term_id] => 2 [name] => Новости [slug] => news [term_group] => 0 [term_taxonomy_id] => 2 [taxonomy] => category [description] => [parent] => 0 [count] => 2608 [filter] => raw ) ) —> Олег СтуловМнения 20.09.2019

Яна Брутман. Фото из личного архива. Сколково. Фото: Сергей Ведяшкин/АГН Москва

В кулуарах крупнейшей конференции по интеллектуальным правам, проходящей в Сколково, L.R поговорил о проблемах защиты интеллектуальной собственности в интернете с ведущим российским экспертом, партнером юридического бюро «ТМ Дефенс» Яной Брутман. (О начале мероприятия читайте здесь.) Перед интервью юрист, несколько лет входящая в рейтинг Chambers, провела в Сколково мастер-класс о недобросовестной конкуренции.

— Яна, расскажите, пожалуйста, об основных правилах при публикации чужих материалов (фотографий, видео, текстов и т. д.) на своем ресурсе.

— Первое и непреложное правило — это, конечно, указание авторства. По общему правилу, публикуя на своем ресурсе чужой объект интеллектуальной собственности, нужно произвести выплату автору. Хотя в этом правиле есть и исключения: во-первых, автор может прямо выразить разрешение на свободное использование его произведения, во-вторых, существует ряд случаев, где такое согласие автора не требуется, например, при цитировании или использовании произведения в научных, обучающих или информационных целях.

— Как правообладатели должны обозначать свои права на материалы, опубликованные в интернете? И нужно ли им это делать?

— Правообладатели не должны каким-то специальным образом обозначать свои права. Значок «(c)» или стандартные фразы — исключительно желание автора или ресурса, при этом на охрану прав наличие или отсутствие значков или фраз никоим образом не влияет.

— В каких случаях и как должны оформляться отношения с правообладателями? Какие материалы можно использовать свободно?

— Договор или письменное согласие требуется во всех случаях, когда автор открыто не указывает, что его произведения могут свободно использоваться.

— Как защищать товарный знак в интернете?

— Если говорить о товарных знаках в доменных именах, то придется обращаться в суд к администратору домена. По общему правилу, иск нужно подавать по месту нахождения администратора, что уже может быть проблематично. Нарушители зачастую используют различные программы, которые периодически меняют администраторов. Иногда просто указывают в качестве администраторов несуществующих лиц.

В подобных случаях стоит обращаться в международные трибуналы по доменным спорам. Они слушают дела удаленно и, что особенно удобно, сами исполняют свои решения в части прекращения делегирования домена.

— Расскажите о типичных проблемах, которые в настоящее время приходится решать экспертам по интеллектуальной собственности.

— Я бы хотела отметить две, пожалуй, противоположные тенденции. С одной стороны, нередко производители сложно составленного контента используют те или иные объекты без согласия авторов. К примеру, производители видеороликов используют чужую музыку. С другой — авторы ничем не примечательных объектов пытаются доказать, что их объекты были незаконно использованы. Автор фотографии — обычного пейзажа, которых в любой поисковой системе несчитанное количество, — может предъявить претензии к продюсерам фильма, заявляя, что именно его фотография была использована. В таких случаях проводится экспертиза.

Однако многое зависит от конкретной ситуации. Например, если в рекламе использована чужая музыка, очевидно, такое использование будет признано незаконным. А рекламодателю придется выплатить автору компенсацию. Но если чужая фотография использована в обзоре и удастся доказать, что такое использование было в форме цитирования в информационных целях, то это является законным и допускается.

— Есть ли специфика использования чужого авторского права в социальных сетях, а также в YouTube?

— Администрации сетей и YouTube, как правило, стоят на страже интересов авторов. Автору необходимо представить доказательства, что это произведение действительно принадлежит ему, и тогда по его просьбе пост или ролик будет заблокирован.

Но если автор захочет получить компенсацию, то все равно придется идти в суд. При этом, по правилам большинства социальных сетей, присоединяясь к ним, пользователь дает такой сети безотзывное, бессрочное, экстерриториальное и бесплатное право на использование всех объектов интеллектуальной собственности, которые он публикует на своей странице.

— Как следует себя вести, если предъявлены претензии со стороны правообладателя?

— Во-первых, необходимо выяснить, являются ли такие претензии обоснованными, то есть было ли заимствовано чужое произведение, действительно ли обратившееся к вам с претензией лицо является правообладателем. Если на оба эти вопроса ответ «да», то предпочтительнее обсудить возможность оплаты использования чужого произведения, заключить договор с ретрооговоркой. Если переговоры зашли в тупик, то придется готовиться к суду и отстаивать справедливую сумму компенсации. Кстати, письменно оформленная готовность к переговорам может стать в суде существенным аргументом в пользу снижения присужденной правообладателю компенсации.

Про подводные камни коллективных исков

В июле 2019 года институт групповых исков получил закрепление в Гражданском процессуальном кодексе РФ. Закон о дополнениях ГПК вступил в силу 1 октября 2019 года.

В суд теперь может обращаться гражданин или организация при наличии общего ответчика и однородности прав и интересов членов группы (это также граждане и организации), а к требованию должно присоединиться не менее 20 лиц — членов группы. В прессе и Интернете эти нововведения стали неофициально называть коллективными исками по новым правилам. Действительно: ранее подача иска была возможна только в арбитражный суд в пределах его компетенции, а в судах общей юрисдикции другие граждане не могли присоединяться к требованиям, заявленным истцом.

Первый иск по новым правилам был подан в октябре 2019 года к производителю косметики — ООО «Фем фаталь рус». Через сайт Platforma к коллективному иску присоединились 53 истца.

Пока еще требуется дальнейшая апробация данного правового института, но уже сейчас мнения о коллективных исках разделились. Так некоторые видят возможность снижения затрат граждан на услуги профессиональный юристов — интересы всей группы может представлять один специалист. Также считается, что шансов выиграть коллективный иск значительно больше в сравнении с одиночным иском. Но не будем забывать и о «подводных камнях». Например, о таких:

• вопрос подсудности исков — сейчас иски по защите прав потребителей до 100 тысяч рублей подсудны мировым судьям, но сумма иска может меняться в сторону увеличения с присоединением новых истцов, в связи с чем подсудность также меняется и дело передается в вышестоящий суд, что влечет удорожание и удлинение процесса;
• суды технически не оснащены для работы с коллективными исками. В частности не продумана система информирования потенциальных истцов о начавшимся процессе, нет возможности приобщать документы в электронном виде. Нам необходимы технологии для ускорения и упрощения рассмотрения всех категорий споров, в том числе и коллективных исков. Иначе групповые иски так и не станут в России по-настоящему эффективным и открывающим доступ к правосудию инструментом;
• для того чтобы иск был принят судом, необходимо минимум 20 истцов, при том что в арбитражных групповых исках достаточно всего 5 заявлений, что представляется более разумным.
• ни для кого не секрет, что по-прежнему в нашей стране компенсации за причинение морального вреда остаются крайне низкими, и мы сильно отстаем от мировой практики. Верховный Суд РФ призвал учитывать требования разумности и справедливости, но когда компенсация составляет 1 тыс. рублей, о какой разумности приходится говорить?! Истцы тратят силы, здоровье и немало времени на судебную процедуру. Размер компенсации не может ставиться в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материальных требований. У нас же пока на это не всегда обращают внимания. Более того, распространено мнение, что попытка получить возмещение морального вреда — это не что иное, как попытка личного обогащения. Именно такие стереотипы тормозят развитие института компенсации морального вреда;
• важно не допустить злоупотреблений, связанных с коллективными исками. На западе иски такого рода привели к банкротству одной трети компаний-ответчиков. Коллективные иски должны стать обычной практикой.

Итак, в российское законодательство введен институт коллективных исков. Для граждан это расширение возможностей защиты своих прав, а суды освободились от рассмотрения массы однотипных дел. Пока еще возникает много проблем при применении данного правового института; но надеемся, что практика в дальнейшем поспособствует их разрешению.