Меры пресечения ждут перемены
Не избирать домашний арест или заключение под стражу, если обвиняемому не может быть назначено наказание в виде лишения свободы. Осужденному, которому суд первой инстанции назначил наказание в виде реального срока лишения свободы, до вступления приговора в силу избирать только домашний арест. Такие нововведения могут ожидать нормы УПК о мерах пресечения.
Конституционный Суд РФ принял к рассмотрению жалобу гражданина С. А. Костромина на нарушение его конституционных прав ч. 1 и 3 ст. 107 УПК. Костромину суд избрал домашний арест. Однако он обвиняется в преступлении, за которое в силу ч. 1 ст. 57 УК ему нельзя назначить наказание в виде лишения свободы. Таким образом, мера пресечения оказывается суровее собственно наказания, а срок домашнего ареста будет невозможно «зачесть» в назначенном наказании. Как сообщил источник в КС РФ, по жалобе готовится постановление. Есть вероятность, что КС РФ согласится с позицией заявителя о неопределенности в норме и правоприменительной практике.
Предложение не заключать под стражу осужденного, чей приговор и наказание в виде реального лишения свободы еще не утвердила апелляционная инстанция, в феврале озвучили члены Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека. В Совете считают, «что изменение меры пресечения, избранной на досудебной стадии, на более строгую в целях обеспечения не вступившего в силу приговора суда» противоречит положениям и общим принципам УПК. Чтобы исправить ситуацию, нужно внести поправки в УПК и постановление Пленума ВС РФ о мерах пресечения.
Не нашли полезную информацию?
Позвоните мне прямо сейчас по телефону +7 (846) 212-99-71 или закажите обратный звонок
Защитник по уголовным делам. Адвокат Некоммерческой организации «Самарская областная коллегия адвокатов», регистрационный № 63/2099 в реестре адвокатов Самарской области. Член Палаты адвокатов Самарской области. Руководитель «Юридического центра адвоката Анатолия Антонова». Специализация — уголовное право. Не ждите, что проблема разрешится сама собой. Позвоните мне прямо сейчас по телефону +7 (846) 212-99-71 и получите ответ.
Пленум ВС: как избирать меру пресечения
Пленум ВС запретил отправлять предпринимателей в СИЗО только из-за их «корыстных мотивов». Также судам предписали всегда обсуждать возможность применения залога по «предпринимательским» преступлениям. А неэффективное следствие назвали одной из причин для отказа в продлении меры пресечения. Эти и другие положения содержатся в обновленных разъяснениях Верховного суда.
Пленум внес изменения в несколько своих «уголовных» постановлений, в том числе в разъяснения от 19 декабря 2013 года «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога». С тех пор как эти разъяснения были приняты, в УПК случилось несколько важных изменений. Например, появилась новая мера пресечения в виде запрета определенных действий. Это нашло свое отражение в изменениях, которые подготовил Пленум.
Пленум ВС уже привычно прошел в формате видеоконференции. Мы опубликуем запись заседания, как только она станет доступна. А пока – к обновленным разъяснениям:
Согласно новым разъяснениям Верховного суда, ни одна из мер пресечения не может быть избрана подозреваемому или обвиняемому «по умолчанию». В ходе судебного заседания по мере пресечения нужно подтвердить, что подозреваемый или обвиняемый может скрыться от дознания, предварительного следствия или суда. Если он может продолжить заниматься преступной деятельностью, угрожать свидетелю или уничтожить доказательства по делу, то это тоже повод для ареста или другой меры пресечения.
Даже если следователю удастся доказать суду, что подозреваемый может скрыться от следствия или уничтожить улики, то это еще не значит, что его нужно сразу отправить в СИЗО. При разрешении вопроса об избрании меры пресечения и ее продлении суд обязан в каждом случае обсудить возможность применения более мягкой меры пресечения, чем арест. При этом такое обсуждение должно происходить всегда – вне зависимости от того, ходатайствовала ли об этом защита или нет. Также не влияет и стадия производства по уголовному делу.
А подозреваемых или обвиняемых по преступлениям небольшой тяжести (до трех лет лишения свободы) следует отправлять в СИЗО только «в исключительных случаях». ВС подчеркивает, что суды могут ограничиться более мягкой мерой, даже если фигурант дела до этого скрылся от органов следствия или суда (и вообще во всех случаях, прописанных в п. 1–4 ч. 1 ст. 108 УПК).
Уголовно-процессуальный кодекс содержит запрет на аресты по ряду «предпринимательских» статей (ч. 1.1 ст. 108 УПК). Но если индивидуальный предприниматель или руководитель коммерческой организации совершил преступление из перечня, а следователь хочет отправить его в СИЗО, то возможность найдется. Для этого нужно доказать, что инкриминируемое преступление не связано с бизнес-процессами. Если это не смогут доказать, то суд не вправе арестовать коммерсанта.
Верховный суд подчеркивает: чтобы отправить предпринимателя в СИЗО, следователю не хватит одного лишь указания на «корыстный мотив» подозреваемого. Не сработает и ссылка на способ распоряжения похищенным имуществом (например, присвоил лично или использовал для целей предпринимательства), потому что это не доказывает, что деяние было совершено вне связи с осуществлением предпринимательской деятельности.
В отношении предпринимателей судам всегда следует обсуждать возможность применения меры пресечения в виде залога. При этом суд может вынести данный вопрос на обсуждение сторон и по своей инициативе, подчеркивает Пленум ВС. Если стороне обвинения удастся убедить судью в том, что залог невозможен, то он должен отразить эти причины в постановлении.
Пленум ВС предлагает засчитывать срок применения к подозреваемому или обвиняемому запрета выходить в определенные периоды времени за пределы жилого помещения, в котором он проживает. Такой период засчитывается в срок ареста из расчета два дня применения запрета за один день нахождения в СИЗО.
Зачастую следователи ходатайствуют перед судом о продлении ареста на том основании, что им необходимо производить некие «следственные действия». Пленум призывает суды быть внимательнее к таким ходатайствам.
Если следователь уже объяснил предыдущее продление ареста необходимостью провести какое-то следственное действие, а в этот раз опять указывает его в качестве основания для продления, то суду нужно выяснить причины, по которым это действие не произвели. «Если причина, по мнению суда, заключается в неэффективной организации расследования, то это может быть одним из обстоятельств, влекущих отказ в удовлетворении ходатайства», – отметил ВС.
Сама по себе необходимость дальнейшего производства следственных действий не может быть единственным и достаточным основанием для продления ареста. Решение суда о продлении срока содержания обвиняемого в СИЗО должно быть основано на фактических данных, которые подтверждают необходимость сохранения этой меры пресечения.
Пленум ВС подчеркивает: домашний арест может быть избран в качестве меры пресечения, но только если невозможно применение более мягкой меры пресечения, в том числе залога и запрета определенных действий. Во всех случаях, когда суд раздумывает над домашним арестом для подозреваемого или обвиняемого, ему сперва нужно обсудить именно возможность назначения более мягкой меры пресечения.
Если суд решит, что самого по себе залога не хватит «для достижения цели применения меры пресечения», то он может дополнительно возложить на подозреваемого или обвиняемого обязанности по соблюдению одного или нескольких запретов. Например, вместе с залогом суд может запретить пользоваться интернетом (перечень возможных запретов закреплен в ч. 6 ст. 105.1 УПК).
Дополняет Пленум ВС и разъяснения о порядке рассмотрения апелляционных жалоб на постановление суда о мере пресечения. Апелляционный суд должен тщательно изучать и проверять доводы жалобы, а также всегда указывать на мотивы, по которым он принял то или иное решение по жалобе.
«Предприниматели не представляют особой угрозы для общества»
30 мая Государственная Дума ФС РФ приняла в третьем чтении поправки в УПК РФ (законопроект № 253849-8), расширяющие гарантии лиц, подозреваемых (обвиняемых) в совершении преступлений в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности. Как сообщает «АГ», в законе не нашло отражения предложение ВС РФ о законодательном закреплении критериев, на основании которых преступления считаются совершенными в связи с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности. Советник Федеральной палаты адвокатов РФ Борис Золотухин отметил, что поправки являются подтверждением последовательно проводимой законодательной и судебной властью либерализации уголовной политики государства в отношении предпринимателей.
Полезный, но запоздалый законопроект
В Государственную Думу ФС РФ внесены поправки в УПК РФ, регламентирующие порядок заключения под стражу предпринимателей
Как сообщалось ранее, законопроект был внесен в Думу еще в декабре 2022 г. и к третьему чтению его содержание практически не изменилось. Поправки излагают в новой редакции ст. 99 «Обстоятельства, учитываемые при избрании меры пресечения» УПК РФ путем дополнения ее нормой о том, что при избрании меры пресечения в отношении подозреваемого/обвиняемого, указанных в ч. 1.1 ст. 108 «Заключение под стражу» Кодекса, в обязательном порядке рассматривается возможность избрания такой меры, позволяющей продолжить осуществление ими предпринимательской деятельности и (или) управление в вышеуказанных целях принадлежащим им имуществом, за исключением изъятого или арестованного имущества, а также деятельности по осуществлению полномочий на управление организацией либо в связи с осуществлением коммерческой организацией предпринимательской или иной экономической деятельности.
Заключение под стражу в качестве меры пресечения не будет применяться в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1–4 ст. 159, ст. 159.1–159.3, 159.5, 159.6, 160, 165 и 201 УК РФ, если эти преступления совершены ИП в связи с осуществлением им предпринимательской деятельности или управлением принадлежащим ему имуществом, используемым в целях предпринимательской деятельности, либо если эти преступления совершены членом органа управления коммерческой организации в связи с осуществлением им полномочий на управление организацией либо в связи с осуществлением коммерческой организацией предпринимательской или иной экономической деятельности, а также ч. 5–7 ст. 159, ст. 171, 171.1, 171.3–172.3, 173.1–174.1, 176–178, 180, 181, 183, 185–185.4 и 190–199.4 УК. Помещение в СИЗО в этих случаях возможно только при наличии одного из следующих обстоятельств: подозреваемый или обвиняемый не имеет места жительства или пребывания на территории РФ; им нарушена ранее избранная мера пресечения; он скрылся от органов предварительного расследования или от суда.
В свою очередь, ст. 108 УПК РФ дополнена ч. 3.1, регламентирующей содержание постановления о возбуждении ходатайства об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу в отношении субъектов предпринимательской деятельности и членов органов управления коммерческих организаций. В приложенных к этому постановлению материалах должны содержаться конкретные сведения, подтверждающие, что деяние совершено не в связи с осуществлением подозреваемым (обвиняемым) предпринимательской деятельности и (или) управлением принадлежащим ему имуществом, используемым в целях предпринимательской деятельности, либо не в связи с осуществлением им полномочий на управление этой организацией или не в связи с осуществлением коммерческой организацией предпринимательской или иной экономической деятельности.
Поправки дополняют ст. 109 УПК РФ новой ч. 2.1 о том, что при невозможности закончить предварительное следствие в срок до двух месяцев и при отсутствии оснований для изменения или отмены меры пресечения в отношении подозреваемого или обвиняемого, указанных в ч. 1.1 ст. 108 Кодекса, срок содержания под стражей может быть продлен до шести месяцев. Также ст. 109 УПК РФ дополняется нормой, согласно которой необходимость дальнейшего производства следственных действий не может являться единственным и достаточным основанием для продления срока содержания под стражей.
В свою очередь, ч. 4 ст. 162 УПК РФ дополняется указанием на то, что по уголовным делам о преступлениях в отношении подозреваемых или обвиняемых, указанных в ч. 1.1 ст. 108 Кодекса, которым избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, срок предварительного следствия, установленный ч. 1 этой статьи, может быть продлен до трех месяцев только руководителем следственного органа по субъекту РФ и иным приравненным к нему руководителем следственного органа, а также их заместителями.
Корреспондирующие изменения появятся в ст. 223 Кодекса в отношении полномочий прокуроров субъектов РФ и военных прокуроров касательно продления сроков дознания.
Улучшить поправки в УПК о порядке заключения под стражу предпринимателей
ВС РФ считает, что его предложение поспособствует более широкому применению мер пресечения, не связанных с заключением под стражу, и позволит исключить необоснованную квалификацию преступлений в сфере экономики
Таким образом, в финальный вариант принятых Госдумой поправок не вошло предложение Верховного Суда, о котором сообщалось ранее. ВС РФ предлагал дополнить ст. 108 УПК РФ примечанием о том, что в ч. 1.1 этой статьи преступления, предусмотренные ч. 1–4 ст. 159, ст. 159.1–159.3, 159.5, 159.6, 160, 165 и 201 УК РФ, считаются совершенными ИП в связи с осуществлением им предпринимательской деятельности или управлением принадлежащим ему имуществом, используемым в целях предпринимательской деятельности, либо совершенными членом органа управления коммерческой организации в связи с осуществлением им полномочий на управление организацией либо в связи с осуществлением коммерческой организацией предпринимательской или иной экономической деятельности, если такие преступления совершены предпринимателем в ходе осуществления им самостоятельной, на свой риск деятельности, направленной на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг, или при управлении принадлежащим ему имуществом, используемым для такой деятельности, либо совершены членом органа управления коммерческой организации при осуществлении им полномочий на управление данной организацией или в ходе осуществления коммерческой организацией самостоятельной, на свой риск деятельности, направленной на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг, или в ходе осуществления коммерческой организацией иной экономической деятельности.
По мнению ВС РФ, предложенное им дополнение законодательно закрепило бы критерии, на основании которых преступления считаются совершенными в связи с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности, с применением соответствующих процессуальных гарантий, касающихся особенностей применения мер пресечения.
Старший партнер Адвокатского бюро г. Москвы «Нянькин и партнеры» Алексей Нянькин считает, что принятые Госдумой поправки представляют особую значимость в условиях, когда защита интересов субъектов предпринимательства от необоснованного уголовного преследования непосредственно связана с применением мер процессуального принуждения. «Несмотря на то что Верховный Суд РФ как в разъяснениях Пленума, так и при разрешении конкретных дел неоднократно обращал внимание на необходимость применения повышенных стандартов проверки обоснованности ходатайств следствия о применении меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении представителей бизнеса, правоприменительная практика свидетельствовала об обратном. Прокуратура и органы предварительного расследования, а также суды первой инстанции под давлением обвинения фактически игнорировали эти разъяснения», – заметил он.
Эксперт добавил, что введение ч. 2 ст. 99 УПК РФ, притом что и положения ч. 1 (в новой редакции) нередко применялись формально, свидетельствует об окончательно сложившемся подходе, при котором заключение под стражу предпринимателей по так называемым предпринимательским статьям должно стать скорее исключением, чем правилом. «Реализацию этого должны обеспечить новая редакция ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ, а также норма, требующая дополнительную мотивировку для разрешения вопроса о заключении под стражу предпринимателей, в случаях если следствие не связывает противоправность события преступления с предпринимательской деятельностью», – считает Алексей Нянькин.
Старший партнер АБ ZKS Андрей Гривцов позитивно оценил тот факт, что законодатель обратил внимание на негативно складывающуюся на практике тенденцию, связанную с избыточным применением к обвиняемым по уголовным делам наиболее строгой меры пресечения в виде заключения под стражу. «В уголовно-процессуальное законодательство регулярно вносятся новые и новые поправки, направленные на изменение складывающейся ситуации. Последовательную позицию по этому поводу в своих разъяснительных документах занимает и Верховный Суд, указывая на недопустимость применения меры пресечения в виде заключения под стражу по делам о преступлениях в сфере предпринимательской деятельности, необходимость тщательной проверки доводов защиты по этому поводу. Вместе с тем все эти меры, демонстрирующие верное отношение законодателя и высшей судебной инстанции к данной практике, к сожалению, не дают должного результата», – полагает он.
По мнению эксперта, поправки либерального характера не будут работать должным образом. «Моя позиция заключается в том, что негативную тенденцию можно изменить двумя способами: во-первых, путем формирования новой судебной практики посредством регулярных отмен со стороны высших судебных инстанций решений судов, по которым мера пресечения в виде заключения под стражу была применена необоснованно; во-вторых, потребуется введение полного запрета на применение меры пресечения в виде заключения под стражу по наиболее часто используемым для уголовного преследования предпринимателей делам о преступлениях по ст. 159–160 УК РФ. Такой запрет уже действует в законодательстве и показал свою эффективность по делам об уклонении от уплаты налогов, незаконной банковской деятельности и ряду иных тяжких составов преступлений, по которым преследуются предприниматели», – заметил Андрей Гривцов.
Советник Федеральной палаты адвокатов РФ Борис Золотухин отметил, что принятый закон является подтверждением последовательно проводимой законодательной и судебной властью либерализации уголовной политики государства в отношении предпринимателей. «Даже статистические данные о применении самой суровой меры пресечения свидетельствуют о том, что субъекты экономических преступлений значительно реже изолируются от общества, нежели остальные категории обвиняемых. Однако и показатель 71% удовлетворенных ходатайств в 2021 г. явно избыточен, так как очевидно, что предприниматели не представляют особой угрозы для общества. Установление в отношении этой категории обвиняемых приоритета иных мер пресечения следует только приветствовать и надеяться, что реализация задуманного законодателем не будет саботироваться правоприменителем и прежде всего судом, поскольку именно районные судьи зачастую игнорируют тезисы, высказываемые председателем Верховного Суда. Последовательность проводимой государством либерализации по преступлениям экономической направленности подтверждает и предложение по существенному увеличению крупного и особо крупного ущерба для статей гл. 22 УК РФ», – подчеркнул он.
